Секс в эпоху Просвещения. Часть 5.

Мода и эротика

Эротический костюм
Каждая эпоха, создающая нового Адама и новую Еву, всегда создает и новый костюм. С помощью него законодатели мод пытаются решить как эротическую проблему, так и проблему классового неравенства. Существенное отличие эпохи Просвещения от эпохи Возрождения заключается в том, что с этого момента начинается вновь эра одетого человека. Костюм уже не служит простой декорацией для нагого тела, как при Возрождении. Теперь он становится главным, а сам человек отступает далеко на задний план. Идеал красоты достигается при помощи одежды, благодаря которой человек становится определенной личностью. В XVIII веке люди вообще состоят только из платья, и часто платье и есть весь человек. 

Так как костюм - одно из важных средств классового обособления, то новая мода всегда являлась делом рук господствующих классов. Последние старались всеми мерами обособиться от низших сословий и внешним видом подчеркнуть свое доминирующее социальное положение. 

Поскольку в начале эпохи господствовали величественные формы и линии, то мода нашла решение задачи как в кринолине, так и в характерных для этого времени нагофренных воротниках и оттопыривающихся бантах на платьях женщин и мужчин. 

В женском костюме идея величия была осуществлена при помощи удлинения шлейфа и фонтанжа (дамская высокая прическа). Фонтанж, с одной стороны, логическое дополнение парика Allonge, а с другой - столь же естественный противовес огромному шлейфу, длина которого колебалась от двух до тринадцати метров. А чем длиннее был шлейф, тем выше становился и фонтанж. Например, в Вене он достигал порой 1,3 метра! 

Прическа становилась настоящей маленькой театральной сценой, на которой разыгрывались всевозможные пьесы. Все, что порождало в общественной и политической жизни сенсацию, искусно воспроизводилось на голове дамы (сцены охоты, пейзажи, мельницы, крепости, отрывки из пьес и так далее). Дама, желавшая показать, что она преисполнена мужества, выбирала сражающихся солдат; галантная дама, кокетливо выставлявшая напоказ свои успехи, предпочитала носить на голове любовников, дерущихся за нее на дуэли. Эта, до смешного смелая, мода возникла в Париже и очень скоро совершила свое триумфальное шествие по всем европейским столицам. 

Когда высокую прическу сменила мода на перья - последняя характерная мода XVIII века накануне Великой французской революции, - то это было только временным возвращением к рассудительности. 

Поскольку с помощью костюма господствующие классы хотели отделить себя от тружеников, то моде предстояла задача сделать тело, предназначенное для праздности, неспособным к труду. В парике, в сюртуке, отороченном золотом и украшенном бриллиантами, в кружевном жабо и другой подобной одежде мужчина мог только медленно двигаться. Дама со стянутой в щепку талией и в пышной юбке из кринолина практически совсем не могла двигаться, и должна была взвешивать каждый шаг, если не хотела потерять равновесие и упасть. 

Именно в XVIII веке был придуман каблук, который в выгодном свете подчеркивает женские формы. Он меняет манеру держаться: живот втягивается, грудь выступает вперед, спина выпрямляется, таз становится более округлым; особое положение колен делает походку моложавее и бойчее; линии бедер становятся напряженнее, их формы - пластичнее и яснее. Каблук был одним из главных символов века женщины. Признанная в ту или другую эпоху относительная высота каблука служила прямым мерилом господства женщины. Он становился тем выше, чем большее место в господствующих классах занимали женщины. 

Если высокий женский каблук представляет наиболее важное приобретение в области моды эпохи Просвещения, то ее наиболее бросающаяся в глаза черта - выставление напоказ женской груди. Дамы носили тогда декольте не только в праздничных случаях, но и дома, на улице, в церкви - одним словом, везде. Если эпоха Возрождения открывала взорам обнаженную грудь, то эпоха Просвещения - грудь раздетую. И декольте в этом играло самую важную роль. Вырез делался как можно глубже и больше. 

Однако мода на декольте постоянно менялась на протяжении всего XVIII века. Самое смелое обнажение груди сменялось ее почти герметическим закупориванием. Впервые «чрезмерно расточительное» декольте появляется во второй половине XVII века. Десятилетие спустя, в начале XVIII века, напротив, обнажать грудь более чем на два дюйма ниже шеи уже считалось неприличным. В середине этого столетия хорошим вкусом отличалась опять дама, которая выставляла напоказ большую часть груди и плеч, а несколько лет спустя снова каждая женщина закрывала грудь до самой шеи и так далее. 

Женская юбка не играла такую же роль, как декольте или каблук, но ее значение тоже велико, и во многом благодаря использованию кринолина. Кринолин является дальнейшим развитием той «юбки-подушки», которая вошла в моду еще в эпоху Возрождения, чтобы подчеркнуть узкую талию. Кринолин также получил название cache-bâtard («спрячь внебрачного ребенка»), поскольку позволял незамужним женщинам скрывать беременность. Так как выше всего ценилось наслаждение, то женщина хотела использовать все его возможности и как можно больше сократить срок служения целям природы. «Порядочная» дама тоже стремилась скрыть свое положение до последней минуты, поскольку беременность в то время считалась скорее позором, чем славой. 

Наконец, по мере того как метод retroussé («искусство показывать ногу») становился все более популярным, все больше внимания стали обращать и на нижние части костюма. Начали с чулок и подвязок. Подвязку, которую раньше носили ниже колена, постепенно поднимали все выше и выше. Это открывало возможности к более смелому retrousse, позволяя модницам эффектно демонстрировать свои ножки, котрые теперь зрительно становились стройнее. Чулки и подвязки побуждали к более частому retrousse, находя к нему повод на каждом шагу. Дама, не прибегавшая к этому приему, вызывала подозрение, что она одевается не по моде. 



Аксессуары для соблазнения

В эпоху Просвещения к самым популярным и действенным аксессуарам для соблазнения можно отнести платок на шее, веер, маска и мушки. На первый взгляд все эти предметы могут показаться несущественными, тем не менее, невзирая на их официальное предназначение, они лучше всего демонстрируют, как женщины XVIII века соблазняли мужчин. 

Платок, который дама накидывала на шею и плечи, имел главной целью скрывать модное декольте в такие моменты, когда оно считалось неуместным (дома во время работы, в церкви и так далее). Однако его истинное предназначение было полностью противоположным: он усиливал действие декольте приблизительно так же, как и вуаль. Затушевывая контуры груди, платок тем самым возбуждал воображение мужчины, разжигал его любопытство, доводил его до желаний, чем и достигалась главная цель соблазнения. Если у неимущих классов этой цели служил платок, то у имущих классов - кружевное фишю(косынка) или драгоценная шаль. 

Веер был неизменным спутником женщины и относился к числу самых значимых туалетных принадлежностей не только светских дам, но и женщин других сословий. Вполне естественно, что он с самого начала сделался важным средством соблазнения. Красивую руку, изящную кисть, грациозный жест, изящную линию - все это можно было выгодно подчеркнуть при помощи веера. В это время возник и знаменитый разговор при помощи веера, позволяющий женщине в любой момент вступить с мужчиной в интимную беседу, непонятную для непосвященных. Путем известных движений веера женщина могла пригласить мужчину подойти, сказать ему, что она готова пойти навстречу его намерениям, назначить время свидания, сообщить, придет она или нет. Прячась за веером, дама могла выразить свое одобрение дерзкой смелости; развернув веер, она могла вызывать на флирт жестами, скрывать этот флирт от чужих взоров, отвечать на него и так далее. Другими словами, в XVIII веке веер позволял женщине быть активной и пассивной участницей оргии непристойности, устраиваемой ежечасно светским обществом. Этим искусством в эпоху Просвещения владели почти все женщины. 

Необходимо здесь упомянуть о практиковавшемся тогда обычае носить маску, так как маска служила почти тем же целям, что и веер. В некоторых странах и городах, в особенности в Венеции, аристократы - и только они одни - имели право ходить в маске по улицам или посещать театр не только в дни карнавала, но и в течение всего года. Эта привилегия господствующих классов служила везде, где она существовала. Использование маски позволяло и порядочным дамам посещать пьесы и спектакли настолько непристойные, что, казалось бы, в театре не должно было быть места женщинам. Другими словами, маска в еще большей степени, чем веер, служила для «порядочных» людей средством свободно участвовать в различных непристойностях. 

Одним из важнейших аксессуаров соблазнения именно эпохи галантности были мушки. Первоначально они должны были скрывать портившие красоту пятна на лице и других обнаженных частях тела. Очень скоро, однако, эти мушки вошли в моду, так как их чернота особенно хорошо оттеняла белизну кожи, ставшую высшим признаком красоты; отсюда другое их название – «пластырь красоты». Стоило только наклеить мушку на таком месте, на которое хотели обратить внимание, и можно было быть уверенным, что взоры всех то и дело будут обращаться именно на это место. Кто хотел обратить внимание на красивую шею или на плечо, помещал мушку именно там; галантная дама наклеивала ее наверху груди, бесстыдница - как можно ниже между обоими полушариями. Такова была главная, но не единственная цель мушки. То, что первоначально предназначалось только для глаз, становилось постепенно пикантной игрой для ума. Кто хотел прослыть плутовкой, помещал мушку около рта; кто хотел подчеркнуть свою склонность к галантным похождениям, помещал ее на щеке; страстная - около глаза; дерзкая - на носу; кокетка - на губе; высокомерная - на лбу. Таким образом, с помощью существовавшего «языка мушек» можно было подчеркнуть те черты характера, которые хотели выставить напоказ. 

Балы и маскарады

В XVIII веке самым удобным местом для демонстрации модного костюма и эротических аксессуаров были различные балы и маскарады. Самым популярным увеселительным учреждением в Лондоне был развлекательный сад Воксхолл-Гарденз (Vauxhall Gardens). С середины XVII века и до середины XIX века он был одним из главных мест общественного отдыха и развлечений. Ежедневно собиралось от четырех до шести тысяч людей, в особо торжественных случаях даже от восьми до десяти тысяч. Невысокая входная плата, но очень высокие цены на напитки и кушанья удерживали от посещения этих мест неимущие слои общества. 

Главным событием любого увеселительного мероприятия, которого все с нетерпением ждали, были танцы. Именно тогда вошли в моду такие танцы, как менуэт,аллеманда и вальс. Благодаря такой эволюции танец сделался еще в большей степени, чем прежде, «великим совратителем» и «неутомимым сводником», сближавшим мужчину и женщину. Прежняя его главная цель, состоящая в том, что партнершу вращали в воздухе так, что юбки вздувались и глазам публики представало интересное зрелище, полностью не исчезла, однако постепенно были придуманы более интимные и изысканные эффекты. Во время так называемых «поцелуйных танцев», бывших особенно в ходу в Англии, поцелуй, которым должны были обмениваться парочки, становился все более длительным. Английский публицист и драматург Джозеф Аддисон (Joseph Addison), возмущавшийся этим обычаем, писал: «Хуже всего танцы с поцелуями, когда кавалер должен целовать свою даму, по крайней мере, в продолжение минуты, если не желает обогнать музыку и сбиться с такта». 

Персоналии
 

Мария Антуанетта (1755-1793) — супруга короля Людовика XVI , королева Франции и самая элегантная женщина страны. Именно она ввела в моду платье рубашечного покроя и верхнюю одежду небольших размеров: женский казакин (узкая куртка до бедер) и короткий мужской вест. Мария Антуанетта очень любила высокие прически, особенно, так называемые, «фрегаты» и «сады». Она каждую неделю совещалась со своим придворным парикмахером, знаменитым Леонаром, тратившим на одну прическу около 19 метров газа и принципиально не пользовавшимся кружевами. Каждую неделю она заставляла его придумывать новые комбинации, которые затем вводила в моду. Самой известной его прической стала A-la Belle Poule («а-ля белль пуль»), посвященная победе французского фрегата Белль Пуль» над англичанами в 1778 году.

Павел I (1754-1801) – император Всероссийский с 6 ноября 1796 года. Когда он родился, в его честь было проведено три дня маскарадных обедов, которые его отец Петр III устраивал в то время часто и на широкую ногу. При Павле I маскарадное платье стало обязательным, тогда как при Екатерине можно было использовать только маску. Если в начале века в празднествах, как правило, участвовали юродивые, то к концу века они стали более изысканными. Петровские святочные забавы превратились в стилизованные красочные маскарады. Указ 1798 года «О запрещении ездить на маскарад без маскарадного костюма»: «Правительствующий Сенат, слушав рапорт Военной Коллегии, с изъяснением в оном Высочайшего Его Императорского Величества повеления, коим запрещается всем чинам впред без маскарадного платья ездить в маскарад; а ежели впредь кто приедет в маскарад в собственном кафтане или мундире и без маскарадного платья, то таковых брать под караул, Приказали: для должного и непременного сего Высочайшего Его Императорского Величества повеления исполнения, предписать всем Военным Губернаторам и Губернскими Правлениями указами.»